Анатолий Иванович Гречихин закончил радиотехнический факультет Горьковского политехнического института (сейчас Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева). Позднее работал там преподавателем, был доцентом кафедры "Теория цепей и телекоммуникаций". Его коллега по кафедре Александр Окунев делится воспоминаниями об их совместной работе и радиолюбительских делах.
Познакомились мы с Анатолием Ивановичем на кафедре (я тогда пришел в 1997 году на кафедру по приглашению доцента Зуева Андрея Борисовича). Возглавлял тогда кафедру профессор В.В. Крылов – большой умница, который, действительно, сделал из кафедры «конфету». Читали лекции выдающиеся специалисты, причем не просто теоретики, а именно люди, которые на практике применяли свои знания. Анатолий Иванович был один из тех, кто читал предмет «радиотехнические цепи и сигналы». Но он именно был человеком, который, пожалуй, во всем Политехе мог читать такой предмет. Потому что все теоретические вещи, которые излагались в у
чебниках, он пробовал на практике, поэтому его лекции получались живыми, a примеры очень наглядными. Упор этих лекций был больше в практическую сторону, чем в теоретическую, хотя нельзя говорить о том, что он совершенно игнорировал теорию, всё было очень элегантно: красивые формулы и элегантный пример из практики.
Очень впечатлила его работа как специалиста. Мы занимались тогда разработкой «full-duplex speakerphone». К нам на кафедру пришли американцы, спросили: «Можете ли вы сделать такую систему?». Теоретически мы могли, конечно, всё обосновать и показать, но, когда дело дошло до практики, оказалось, что всё это не работает. Требуемые характеристики подавления мешающего сигнала никак не могли быть достигнуты, а мы совершенно не понимали, почему. К нашему макету подошел Анатолий Иванович, сказал: «Ну-ка вот это уберите, это переключите, это сделайте так». И всё получилось! Потом оказалось, что лабораторный импульсный источник питания давал достаточно большой уровень помех. Мы, конечно, не придавали этому значения, думали, что несущественно. Оказывается, всё очень даже существенно было, и Анатолий Иванович указал нам на это. Делай хорошо! Плохо само получится!
Сидели мы в соседних «кубиках». Кафедра была разделена на такие зоны, где у каждого преподавателя был свой стол, и на американский манер были сделаны «кубики», так называемый openspace в котором располагаются kubics.
Удивительно вот что: ты на кафедре, сидишь, работаешь, а у тебя за спиной работает неоднократный чемпион Европы по «охоте на лис»! Причем человек очень демократический, простой. Он не носил костюмов на лекции, надевал какой-то свитер или олимпийку, джинсы, кеды (он появлялся в кедах и зимой, насколько я помню, впрочем, могу ошибаться, память такая странная штука). Зимой он носил какую-то шапку-ушанку с отвисшими ушами отчего походил на Шостаковича в блокадном Ленинграде. Человек науки совершенно не обращал внимания, что же это такое на нём нацеплено. Впрочем, так ходили многие преподаватели, за исключением профессора Лёзина, который на лабораторные работы надевал свитер, потому что в лабораториях было холодно, но на лекции всегда надевал костюм. (Старая профессура это, конечно, отдельный разговор – такие «киты» науки, такая элита, что нам до неё, наверно, уже никогда не дорасти).
С Анатолием Ивановичем мы попробовали организовать коллективную радиостанцию в нижегородском Политехе (НГТУ), получили позывной RZ3TZT. Компания Harris, в 90-е годы пытаясь продвинуть свою продукцию на российском рынке, сделала подарок университету. Нам досталось три коротковолновых трансивера: два военных и один гражданский. Оба военных трансивера тут же вышли из строя. Как выяснилось потом, когда мы их вскрыли, там были специальные микросхемы в синтезаторе частот, не общеупотребительные, а именно производства компании Harris, именно они вышли из строя, и заменить их было нечем.
А гражданский трансивер проработал долго и, полагаю, до сих пор в рабочем состоянии. И вот Анатолий Иванович, приходя на кафедру, его включал и слушал радио «Свобода». Я не знаю, зачем, но слушал. Хотя никаких политических требований, восклицаний, своих позиций он никогда не высказывал.
Коллективная станция, к сожалению, не заинтересовала студентов. Анатолий Иванович, я, Женя Варюхин (из Госсвязьнадзора) приходил к нам, мы пытались учить телеграф, Q-коды, но, наверное, за недостатком времени у нас так ничего особо не получилось.
Но и самое обидное, что если раньше Анатолий Иванович в аудитории задавал вопрос «Есть ли среди вас радиолюбители?», поднимался лес рук, то последнее время этот лес исчез. Мы рассказывали, мы приглашали, но никто не заинтересовался. Один из студентов заинтересовался «охотой на лис». Это было так. Профессор Крылов организовывал летние школы английского языка (современный инженер без английского языка может многое упустить), для этого выделялись деньги. Находили спонсоров, например, компания «Теком». Хозяин компании Е.Г. Щемелев, понимая, что кафедра поставляет в том числе на его предприятие грамотных инженеров, эти деньги выделял. В итоге студенты нашей кафедры уезжали летом недели на две или месяц в какой-либо лагерь, им нанимались учителя английского языка, которые их “драли”, как сидоровых коз. Разговоры были разрешены только на английском языке. Анатолий Иванович привёз туда аппаратуру для «охоты на лис», один из студентов заинтересовался, но не увлёкся, в конечном итоге.
Анатолий Иванович очень много уделял времени публикациям. По крайней мы работали над составлением сборника «Антенны и не только» под редакцией А.И. Гречихина. В сборник вошли статьи Шабалина Ария Михайловича, Архипова Олега Ивановича, Гончарова Николая Павловича, ну и молодая поросль в том числе и автор этих воспоминаний.
 |
 |
Анатолий Иванович тогда написал пространную работу по исследованию контртороидальной антенны. По сути это была магнитная антенна довольно интересной конструкции. Авторы статьи прогнозировали, что у этой антенны изотропная диаграмма направленности. Результаты исследования этой антенны Анатолий Иванович поместил в сборник. Но сборник рождался очень мучительно: Анатолий Иванович хотел сначала отдать редактирование Арнольду Яковлевичу Грифу, но потом вдруг Гречихин пошёл на попятную, заподозрил, что Гриф хочет присвоить лавры себе, и отказался от услуг Грифа. Я от него слышал слова не очень лестные в адрес Грифа, якобы тот забирает чужую славу. Увы, я с Грифом знаком не был, тем не менее такое поведение Анатолия Ивановича, очень мнительное, меня очень удивило.
Сборник, тем не менее вышел. Его можно было купить и на нашем радиорынке. Сейчас, может, он не очень актуален, поскольку уже многое изменилось.
С Анатолием Ивановичем мы пробовали заниматься этими контртороидальными антеннами. Вроде бы интересная конструкция антенны. Я даже хотел, чтобы Гречихин был моим научным руководителем, но, к сожалению, мне пришлось отказаться писать диссертацию по этой теме в виду её бесперспективности. Анатолий Иванович тогда очень обиделся, и я до сих пор чувствую за собой вину.
Анатолий Иванович презентовал в музей А.Б. Зуева аппарат, который он получил в качестве приза в Польше за победу в соревнованиях по «охоте на лис». Это был всеволновый радиоприёмник (увы, не помню название), этот приёмник и сейчас находится в коллекции Андрея Борисовича.
В 2000-е годы Анатолия Ивановича оскорбил один из студентов, который сказал ему: «Вы читаете старьё и то, что Вы читаете – это очень просто». Учитывая, что Анатолий Иванович посвятил этому всю жизнь и учитывая уровень его знаний, это было страшно обидно. Полагаю, это послужило причиной его ухода из института.
Он потом приходил на кафедру, но здоровье его становилось всё хуже и хуже. Ему надо было перебираться через Ковалихинский овраг, поэтому приходил редко. Но никто его с кафедры не выгонял. Я подозреваю, что «кубик», в котором сидел Анатолий Иванович, до сих пор сохранился в том виде: куча книг, тот самый трансивер в углу стола, который он включал, приходя на кафедру.
Я только однажды, когда он дарил нам свой призовой приёмник, попал к нему домой. Мы пили чай с пирогами, беседовали. Меня впечатлила квартира, в которой всё было заставлено книгами: не было каких-то специальных шкафов, книжки стояли друг на друге или на самодельных полочках, какая-то этажерка стояла посреди комнаты. В те времена кандидатам наук полагалась квартира с кабинетом. Видимо, Анатолию Ивановичу эта квартирка была выделена, хотя это была обычная квартира в панельной девятиэтажке, ничего такого. Это не старая профессура, которая жила на Верхневолжской в 15, 17 доме. И вот этот кабинетик: это огромное количество книг, маленький закуточек, в котором у Гречихина тоже были книги, и сам закуточек тоже состоял из книг, поставленных друг на друга. Был какой-то стол, стоял маленький телевизор, типа «Электроника» с 11-сантиметровым экраном. В этом закутке от творил. Готовился к лекциям, писал статьи. Очень уютно. А на балконе у него были антенны на различные диапазоны. Они были сделаны из П-образного профиля. Под ударами сугробов, которые скидывались с крыши, эти антенны приобрели форму «паучьих лап» и казалось, что с 5 этажа выглядывает огромный паук.
Помню, когда мы увлекались гражданской радиосвязью (тогда только-только разрешили СиБи диапазон), я тогда жил на Радужной, Анатолий Иванович – на Ковалихинской, мы связались. Расстояние вроде бы небольшое, а впечатления остались до сих пор.
Анатолий Иванович всегда мог помочь своим практическим советом. Помню, когда я делал для своей СиБи радиостанции, как говорят «кирпич» или «помощничек» на 150 Вт, конструкция получилась неудачной. Когда я его включил, то взорвался стабилизатор напряжения питания. А взорвался он, потому, что, усилитель мощности перешел из режима усиления в режим генерации. В результате чего у меня до сих пор на лбу имеется шрам – отметина от взорвавшегося транзистора. Анатолий Иванович подошёл, посмотрел на это безобразие и посоветовал, как сделать так, чтобы этот усилитель заработал: куда повесить дополнительные фильтрующие конденсаторы, каковы критические особенности усилителя данной конструкции. Советы мне очень помогли. Усилитель тогда заработал, до сих пор помню первую радиосвязь с северной Италией. Туда попал наш дальнобойщик, и когда он услышал позывной на родном языке, очень обрадовался, живо откликнулся. Помню, как Анатолий Иванович подошёл ко мне после того как я провёл эту радиосвязь, глаза у него светились, он был за меня очень рад.
Мой СиБи позывной был 4905. Госсвязьнадзор в те времена выдавал такие «квиточки», там был вписан номер, он и считался как позывной. В эфире тогда работали: Скиф, Черная акула, Подводная лодка, Призрак и другие.
Когда хоронили Анатолия Ивановича, пришло много людей, конечно была и наша кафедра. В гроб к нему положили приёмник для «охоты на лис» (разумеется, потом убрали). Почему-то Анатолий Иванович отрастил «профессорскую» бородку, как, у Булганина. В гробу он лежал с такой бородкой, мне почему-то запомнилось.